Greece About

Производство продуктов, специально предназначаемых для продажи, в гомеровском обществе было развито весьма слабо. Правда, в поэмах содержатся упоминания об отдельных случаях обмена: так, например, говорится об обмене пленников на быков, оружие или вино. Предметом обмена обычно являлась военная добыча. Естественно, что при таких условиях обмен носил эпизодический характер. В этом отношении весьма показательно отсутствие в хозяйственном обиходе гомеровского общества денег как постоянного средства обмена.

Внешняя торговля также была развита еще очень слабо. Это подтверждается и данными археологических исследований, констатирующими почти полное отсутствие на территории Греции вещей импортного происхождения вплоть до VIII в. до н. э. Если отдельные вещи и ввозились, то они представляли собой преимущественно предметы роскоши, предназначавшиеся для удовлетворения потребностей узкого круга знати. В одном месте «Одиссеи» описывается прибытие заморских купцов с товарами: Прибыли хитрые гости морей, финикийские люди, Мелочи всякой привезши в своем корабле чернобоком. («Одиссея», XV, 415—416)

В число этих «мелочей» входили, например, такие предметы, как ожерелье, «золото в нем и янтарь чудесный друг друга сменяли» («Одиссея», XV, 460). В «Илиаде» в качестве предметов ввоза указываются «пышно-узорные ризы, жен сидонских работы», «славные чаши, сидонян искусных изящное дело», которые, «по мглистому плавая морю, в Лемнос продать привезли» финикияне («Илиада», XXIII, 743).

Так как Крит к этому времени уже не играл роли торгового посредника, то ввоз осуществлялся главным образом финикийскими купцами. Последние не создавали постоянных торговых факторий, ограничиваясь выгрузкой товара на берегу или продажей его прямо с кораблей. Долго финикийские купцы на местах своей торговли не задерживались. В случае, упоминаемом в «Одиссее» (XV, 455), пребывание финикийских купцов длилось около года, в течение которого они «прилежно свой крутобокий корабль нагружали, торгуя товаром». Нередко, покидая место стоянки, финикийские купцы грабили местное население, увозили с собой для продажи в рабство женщин и детей. Вообще, торговля того времени еще была тесно связана с разбоем и войной, и финикийские купцы не пользовались симпатиями населения. Вот характерное в этом отношении место из «Одиссеи»:

Прибыл в Египет тогда финикиец, обманщик коварный, Злой кознодей, от которого много людей пострадало... В Ливию с ним в корабле, облетателе моря, меня он Плыть пригласил, говоря, что товар свой там выгодно сбудем, Сам же, напротив, меня, не товар наш, продать там замыслил. («Одиссея», XIV, 288 cл.)

Жертвой коварного замысла финикийца в этом случае оказался грек, получивший в наследство незначительный участок земли и поэтому решившийся попытать счастья на поприще торговли. Занятие торговлей среди гомеровских греков вообще было еще очень мало распространено и не пользовалось популярностью. Так, один из представителей феакийской знати — Евриал обращается к Одиссею, желая его обидеть, с такой «колкой насмешкой»: Странник, я вижу, что ты не подобишься людям, искусным В играх, одним лишь могучим атлетам приличных; конечно, Ты из числа промышленных людей, обтекающих море В многовесельных своих кораблях для торговли, о том лишь Мысля, чтобы, сбыв свой товар и опять корабли нагрузивши, Боле нажить барыша: но с атлетом ты вовсе несходен. («Одиссея», VIII, 158—164)