Государственный строй Афин - Утверждение в Афинах строя рабовладельческой демократии. Перикл - История Древней Греции - История

В целом государственный порядок, сформировавшийся в Афинах в годы жизни Перикла, характеризовался прежде всего тем, что вся полнота верховной законодательной, исполнительной и судебной власти принадлежала в нем совокупности полноправных граждан, организованных в народное собрание — экклесию.

Народное собрание никому не передоверяло своих верховных прав, но пользовалось ими непосредственно. Этот вопрос вообще не мог встать перед афинскими гражданами, ибо все они свободно умещались на площади своего родного города. Здесь собирались они примерно через каждые 10 дней для того, чтобы вершить наиболее важные государственные дела.

Правом участия в народном собрании пользовалось все полноправное мужское население, достигшее двадцатилетнего возраста. За каждым участником собрания была декларирована свобода слова и законодательной инициативы. Он мог выступить с любым предложением, с любой критикой любого должностного лица или уже проведенного государством мероприятия, с любым законопроектом. При таких условиях трудно говорить о круге вопросов, подлежавших ведению народного собрания. Располагая неограниченными правами, оно по своему усмотрению, по предложению каждого из своих участников, могло рассмотреть любой вопрос, будь то судебное дело или какое-либо мероприятие, проведение которого было в компетенции магистратов. Насколько нам известно, в практике работы народного собрания наибольшим значением обладали следующие дела: избрание стратегов и других высших военных должностных лиц; объявление войны, заключение мирных договоров, договоров о союзе и решение других внешнеполитических вопросов; дарование прав гражданства, принятие отчетов высших должностных лиц; издание самого разнообразного рода законов; обсуждение и утверждение государственного бюджета.

Решались все вопросы в собрании при помощи открытого голосования — поднятием рук. Тайные голосования были исключением, применявшимся в особых случаях. В этих случаях голосовали при помощи опускания в урну различных камешков. Тайное голосование также применялось при проведении остракизма.

Решения народного собрания, как это известно из дошедших до нас афинских декретов, оформлялись в виде протоколов. Начинались они с формулы: «Постановил совет и народ». Затем указывалось, какой филы была притания, кто был секретарем, кто председателем, кто из выступавших внес то или иное предложение.

Все остальные органы Афинского государства считались подчиненными и подотчетными народному собранию. К числу этих органов относятся: совет пятисот, гелиэя, ареопаг, коллегия десяти стратегов, коллегия архонтов и еще целый ряд других должностных лиц, получавших свои полномочия главным образом по жребию.

Организация совета пятисот в общем была той же самой, что и при Клисфене. Состоял он из представителей всех десяти фил, по 50 пританов от каждой. Пританы по очереди выполняли свои функции в строго определенном порядке, в соответствии с которым год был разделен на 10 частей. Функции совета состояли в подготовке дел для народного собрания и решении второстепенных из них в промежутках между собраниями. На самом собрании председательствование, назначение сроков созыва нового собрания, составление повестки и т. д. также находились в руках совета. По афинским законам ни один вопрос не мог быть рассмотрен народным собранием без предварительного прохождения его через совет. Но это отнюдь не ставило совет выше собрания. Здесь мы сталкиваемся в сущности с процедурным моментом, обусловленным тем, что собрание в силу своей многочисленности не могло без предварительной подготовки с надлежащей обстоятельностью рассмотреть вопрос. С этой стороны совет выступает как рабочий орган народного собрания.

Древние Афины

Древние Афины

Афинский суд присяжных — гелиэя — представлял собой и по своей структуре, и по своим функциям, и по особенностям осуществляющегося в нем процесса учреждение весьма своеобразное. Как уже указывалось, в гелиэе состояло 6000 присяжных. Они были разделены на 10 палат — дикастерий, по 500 человек в каждой (100 присяжных в каждой декастерии считались запасными). Чтобы предотвратить подкуп, судебные дела между дикастериями распределялись по жребию. В особо важных случаях по две и даже три дикастерии соединялись вместе для слушания одного дела.

Судебный процесс в афинской гелиэе был построен на основе состязательного принципа. Присяжные судьи выслушивали и обвинителя, и обвиняемого (истца и ответчика), и свидетелей, допускали споры между ними, когда же суть дела становилась им ясной, они приступали к голосованию. При этом афинский суд не знал специальных прокуроров. Обвинение по любому делу, в том числе и по таким, какие касались интересов государства или охраны существующего правопорядка, поддерживалось каждым желающим. В принципе считалось, что государственные интересы и безопасность должны быть одинаково близки каждому гражданину, поэтому каждый гражданин должен и может выступать на суде в их защиту. Не выступали в суде и защитники-профессионалы. Каждый из граждан должен был защищать себя сам. В тех случаях, когда он не чувствовал себя в состоянии это сделать достаточно хорошо, он обращался к специалисту — такие в Афинах существовали — и потом заучивал наизусть написанную для него речь.

Характерно отношение афинского суда к рабам. Если по ходу дела требовалось выступление на суде рабов в качестве свидетелей, то по закону они могли дать свои показания только под пыткой. Если рабы при этом умирали, то хозяину возмещалась их стоимость — материальный ущерб, нанесенный процессом.

Из должностных лиц, получавших свои полномочия путем ежегодного избрания в народном собрании, наибольшее значение имели десять стратегов. На эту должность начиная с 444 г. до н. э. и в течение полутора десятков лет ежегодно избирался и сам Перикл. За отправление должности стратега в годы Перикла не выплачивалось вознаграждение. Претендовать на эту должность, таким образом, могли только вполне обеспеченные люди. Между тем в руках стратегов сосредоточивались важнейшие функции высшей административной, исполнительной и военной власти. Они командовали афинским флотом и войсками, ведали всеми внешнеполитическими делами Афинского государства и представляли его во время дипломатических переговоров, занимались финансовыми делами и т. д. Располагая такими широкими полномочиями, стратеги в то же время находились под постоянным контролем народного собрания, перед которым они должны были отчитываться. В случае, если отчет их признавался неудовлетворительным, стратегов можно было до срока отстранить от должности и произвести новые выборы.

К выборам должностных лиц в Афинах вообще относились с исключительным вниманием. По свидетельству источников, афинские граждане обсуждали поведение каждого кандидата, чтит ли он родителей, нес ли военную службу во всех случаях, когда от него это требовалось, выполнял ли свои финансовые обязанности по отношению к государству и т. д. Лисий сообщает даже, что считалось похвальным, чтобы кандидат давал отчет перед выборами о всей своей жизни.

Существенно разобрать еще вопрос об общих гарантиях устойчивости афинского государственного порядка времени Перикла.

Созывавшееся через каждые 10 дней собрание афинских граждан, как указывалось, обладало верховной властью в государстве. Следовательно, оно располагало правом менять и основные законы государства — его конституцию. Опасность коренных изменений существующего государственного строя, теоретически говоря, возникала каждый раз, когда граждане собирались на Пниксе, бывшем местом народных собраний. Чтобы предотвратить эту опасность, в Афинах существовали особые установления, гарантировавшие афинской конституции известную устойчивость.

Важнейшим из этих институтов было «графе параномон» — жалоба на противозаконие. Любой гражданин, желающий воспользоваться своим правом «графе параномон», должен был заявить об этом в народном собрании. После этого ему предлагали произнести клятву в том, что он не использует предоставленное ему право во вред афинскому народу, после чего он произносил самую жалобу на любое предложение, поступившее в собрание, на любое постановление или закон, уже принятые собранием, как на противоречащие существующему законодательству. Произнесенная в таком порядке жалоба приостанавливала действие предложения, постановления или закона, и дело направлялось в народный суд — гелиэю. Здесь жалобщик должен был доказать основательность своего протеста перед присяжными судьями в порядке состязательного процесса. На защиту обжалованного предложения, постановления или закона выступал тот гражданин, который в свое время внес их в народное собрание, или же внесшая их особая комиссия. Судьи, выслушав обе стороны, выносили решение. Если жалоба, заявленная в порядке «графе параномон», признавалась правильной, обжалованное постановление или закон отменялись, а внесший их в свое время гражданин тут же привлекался к судебной ответственности за то, что он ввел в заблуждение сограждан. Суд мог его присудить к большому денежному штрафу или к более суровому наказанию, вплоть до изгнания и смертной казни. Таким образом, если каждому афинскому гражданину предоставлялась полная свобода законодательной инициативы, то, с другой стороны, на него налагалась и ответственность. За каждое свое предложение он отвечал своим имуществом и жизнью, причем отвечал не только перед органами государства, но и перед любым другим афинским гражданином, ибо каждый из них мог привлечь его к ответственности в порядке «графе параномон».

Однако в использовании гражданами предоставленного им права жалобы на противозаконие были возможны и злоупотребления. Среди граждан могли найтись и такие, которые пожелали бы воспользоваться жалобой на противозаконие в целях нанесения ущерба государству. Этот случай также был предусмотрен афинским законодательством. Если жалоба, заявленная в порядке «графе параномон», отвергалась гелиэей и за жалобщика голосовало менее 1/3 присяжных судей, то его тут же привлекали к судебной ответственности за неосновательную жалобу и могли приговорить к суровому наказанию.

Другой гарантией устойчивости существующего демократического строя была особая процедура проведения законов. В государственном праве афинян следует различать законы — номой — от простых постановлений — псефизм. Псефизмы носили казуальный характер, законы — общий. Для проведения простых постановлений не требовалось никакой особой процедуры; напротив, проведение законов было обставлено процедурными правилами, намеренно затягивавшими их рассмотрение, чтобы предотвратить народное собрание от опасности скороспелых, необдуманных решений. Ежегодно в первом народном собрании первой притании, происходившей 11-го числа афинского месяца гекатомбэона (около середины июля), перед народным собранием ставился на голосование вопрос: желает ли оно воспользоваться своим правом пересмотра старых законов и рассмотрения новых законопроектов? Если народное собрание решало этот вопрос положительно, отдельные его участники выступали со своими законопроектами. Каждый принятый законопроект передавался затем в совет для детального обсуждения и редактирования. После этого законопроект уже в отредактированном виде снова поступал в народное собрание и в гелиэю на голосование. Одновременно текст его заносился на доску и выставлялся для всеобщего сведения, а также зачитывался гражданам в промежутках между законодательными собраниями, чтобы они могли внимательно и всесторонне с ним ознакомиться. Только при соблюдении всех этих условий в Афинах можно было принять новый закон.

В целом сложившийся в Афинах в годы правления Перикла государственный строй, особенно по сравнению с порядками олигархических полисов, безусловно, обладал чертами исторической прогрессивности. Нельзя, однако, как это делают некоторые из идеализирующих древние Афины ученых, закрывать глаза на недостатки и противоречивые стороны афинской государственной жизни. Ни метеки, ни афинские женщины — матери, жены и дочери полноправных граждан,— не говоря уже о рабах, никакими политическими правами в Афинах, как и всюду, не пользовались и, следовательно, не могли принимать активного участия в государственной жизни. Полноправные граждане, таким образом, составляли в Афинском государстве, как уже указывалось, не более 15—20 % от общей численности его населения. Таким образом, печать классовой ограниченности, характерной для всех рабовладельческих государств этой эпохи, лежала и на социальной и государственной организации Афин.

Но далеко не все из тех, кто входил в состав этого привилегированного меньшинства, располагал фактической возможностью пользоваться своими правами. Участие рядовых граждан в народном собрании в годы Перикла не сопровождалось выдачей какихлибо пособий из государственной казны. Поэтому все те, кто жил трудом своих рук, не могли через каждые 10 дней проводить по многу часов на Пниксе, где происходили заседания народного собрания. В еще меньшей мере это было доступно для афинских крестьян. Чтобы посетить народное собрание, они должны были идти в город. В периоды горячих полевых работ немногие из них могли это себе позволить. Таким образом, получалось, что при общем числе афинских граждан примерно в 30—35 тысяч обычное число участников народного собрания вряд ли превышало 2—3 тысячи человек, и только в экстренных случаях собиралось больше.

Между тем в государственном праве древних отсутствовало понятие кворума. В глазах

Между тем в государственном праве древних отсутствовало понятие кворума. В глазах граждан непосредственное участие в народном собрании было правом, но не обязанностью. Поэтому, если кто-либо из граждан не являлся на народное собрание, считалось, что он как бы передоверяет свои права присутствующим, и решения народного собрания имели законную силу вне зависимости от числа выносивших их граждан. В результате получалось так, что афинское народное собрание, особенно в годы Пелопоннесской войны, нередко выносило случайные решения, противоречившие интересам государства и общему курсу проводимой им политики. В число избираемых народным собранием путем жеребьевки и голосования должностных лиц, очевидно, могли попадать люди случайные, малопригодные для общественно-политической деятельности; все преимущество их состояло в том, что в день выборов они присутствовали на Пниксе. Точно так же, благодаря тому, что должность стратегов оставалась неоплачиваемой, богатые крупные рабовладельцы, не сочувствовавшие демократии, могли занимать ее и таким путем влиять на ход политической жизни и после реформы Эфиальта и Перикла.

Само собой разумеется, что противники афинской демократии стремились использовать

Само собой разумеется, что противники афинской демократии стремились использовать слабые стороны государственного строя в своих интересах. Они не могли и не хотели примириться с понесенным ими поражением и стремились любыми средствами вернуть себе потерянное преобладание.

После смерти Кимона вождем их стал некий Фукидид из Алопеки, постоянно выступавший против Перикла в народном собрании. Периклу, однако, удалось одержать победу над Фукидидом и добиться путем остракизма его изгнания из Афин. Но и после этого олигархические элементы не сложили оружия. Впрочем, добиться успеха в своей борьбе против демократического строя они оказались в состоянии лишь в годы тяжелых потрясений во время Пелопоннесской войны, уже после смерти Перикла.

Одновременно правительству Перикла приходилось сталкиваться с оппозиционными настроениями и внутри самой демократии. Наименее обеспеченным слоям афинских граждан проведенные реформы казались недостаточными. Они стремились к более радикальным государственным преобразованиям и обвиняли правительство в чрезмерной умеренности и нерешительности. С такого рода настроениями правительство Перикла не могло не считаться; учитывая их, оно проводило специальные меры. В годы Перикла, например, исключительный размах получило строительство сооружений общественного назначения.

Заветная мечта Фемистокла осуществилась: городские укрепления были соединены так называемыми Длинными стенами с укреплениями афинской гавани Пирея. Внутри самого города был воздвигнут целый ряд великолепных построек и прекрасных статуй. Первое место среди них занимает чудо архитектурного искусства Парфенон с находившейся в нем статуей богини Афины работы великого Фидия. Но и другие постройки времени Перикла, такие, как предназначенный для музыкальных состязаний Одеон или знаменитые Пропилеи до сих пор вызывают у нас восхищение.

До нашего времени дошел ряд афинских надписей, из которых видно, какие огромные средства вкладывало Афинское государство в строительство. В одной из них перечислены выдачи денег на сооружение знаменитой статуи богини Афины скульптором Фидием. В другой, представляющей собой финансовый отчет, опубликованный в 433 г. до н. э., после окончания строительства Парфенона, подробно перечисляются все расходы, произведенные за 15 лет на это строительство: затраты на материал и подвоз его на акрополь, расходы по оплате труда многочисленных рабочих и художников и т. д. На всех этих постройках неимущие афинские граждане получали работу. В этом социальное значение строительной деятельности Афинского государства.

Развивая энергичную деятельность в этом направлении, правительство Перикла сумело привлечь к ней и средства богатых граждан — крупных рабовладельцев. В Афинах и раньше существовали так называемые литургии, обязывающие наиболее богатых граждан отправлять по очереди за свой счет повинности, связанные с организацией театральных зрелищ и снаряжением кораблей для афинского флота. В годы Перикла литургии были одной из важных статей в бюджете демократического государства.

В имеющихся источниках не содержится какихлибо сведений об активном противодействии литургиям со стороны богатых граждан. Может быть, это следует объяснять тем, что затраты, на которые их вынуждало демократическое государство, для многих из них с лихвой окупались теми выгодами, какие они получали, используя успехи, достигнутые в это время правительством Перикла в области внешнеполитической.

Никогда ни раньше, ни потом внешняя политика Афин не отличалась таким размахом, как в годы после утверждения власти демократии. Она была устремлена на дальнейшее укрепление государственного могущества Афин и расширение сферы их политической и экономической деятельности и влияния.

В первую очередь эта политика затронула афинских союзников. Именно после прихода к власти демократии с наибольшей ясностью обнаруживается стремление афинян подавить государственную самостоятельность союзников, окончательно превратить их в своих подданных и в то же время увеличить число зависимых от Афин городов. Афиняне теперь поставили перед собой задачу подчинить своему влиянию и города Средней Греции, и города Пелопоннеса. В сложившихся условиях это неизбежно должно было отразиться на том непрочном равновесии во взаимоотношениях греческих городов, которое в известной мере существовало в пору нашествия на Балканский полуостров персов.

Как уже указывалось, сразу же после возвращения Кимона из его неудачного похода на помощь Спарте афиняне разорвали союз со спартанцами и заключили договор с Аргосом и Фессалией. Скованная мессенским восстанием Спарта не в состоянии была этому воспрепятствовать, хотя союз афинян с Аргосом таил для нее большую опасность. Когда длительное сопротивление мессенцев на Ифоме в конце концов было сломлено и они капитулировали, оговорив право свободного пропуска, афиняне тотчас этим воспользовались. Они помогли мессенским изгнанникам обосноваться в Навпакте, и теперь этот город, расположенный на берегу Коринфского залива, в самом узком его месте, оказался в сфере афинского влияния. Это задевало уже интересы не только Спарты, но и самого богатого и влиятельного члена Пелопоннесского союза — Коринфа, вся торговая деятельность которого осуществлялась через Коринфский залив.

Афиняне на этом, однако, не остановились. Они вмешиваются в военный конфликт

Афиняне на этом, однако, не остановились. Они вмешиваются в военный конфликт между Коринфом и Мегарами, поддерживая Мегары, добиваются выхода из их состава Пелопоннесского объединения, к которому они всегда принадлежали. Теперь Мегары вступают в союз с Афинами и афиняне вводят в этот город и в его гавань Паги, расположенную на берегу Коринфского залива, свои гарнизоны. Одновременно они воздвигают два ряда укреплений между Мегарой и другой ее гаванью Ниссей, расположенной на берегу Саронического залива, чем была предотвращена опасность нападения на город с суши.

Укрепившись на Истмийском перешейке, афиняне, таким образом, перегородили Спарте путь в Среднюю Грецию.

Афиняне добиваются успеха в борьбе со своим старым соперником Эгиной, вступившей в войну на стороне Коринфа. Несмотря на то, что большая часть афинского флота была в это время занята борьбой в Египте, афиняне разбили эгинетов в морском сражении, высадились на остров и осадили их город. Попытка коринфян отвлечь афинские силы от Эгины неожиданным нападением на Мегары не увенчалась успехом. Афиняне вооружили оставшихся в городе граждан, которые под начальством афинского стратега Миронида разбили коринфян.

Положение Афин должно было еще больше укрепиться в связи с близящимся окончанием строительства Длинных стен между городом и гаванью, завершавших мощную оборонительную систему Афин.

Успехи афинян заставили наконец вмешаться в происходящие события Спарту, занятую до того времени подавлением восстания мессенских илотов. В 457 г. до н. э. большое пелопоннесское войско, насчитывавшее до 11 500 тяжеловооруженных воинов, под командованием спартанского царя Никомеда переправилось через Коринфский залив в Среднюю Грецию. Спартанцы все еще опасались вступить в открытую войну с Афинами. Поэтому официальной целью их похода было вмешательство в распрю, происходившую между жителями маленькой Дориды и фокейцами. Истинные намерения Никомеда обнаружились только тогда, когда он подошел со своим войском к Фивам и, остановившись возле них лагерем, вступил с фиванцами в переговоры. В это время политический перевес в Фивах находился уже на стороне олигархической группировки, поддерживавшей деятельные отношения с афинскими политическими изгнанниками. В результате Никомеду не только удалось привлечь на свою сторону Фивы, но и создать вокруг них враждебные Афинам группировки в других беотийских городах. Афиняне поняли, какая опасность им грозит, и, решившись ее предупредить, поспешно мобилизовали все имевшиеся в их распоряжении силы. Афинское гражданское ополчение, пополненное отрядами из Аргоса, Фессалии и городов Афинского морского союза, общей численностью до 14 000 тяжеловооруженных воинов, перешло границы Беотии. Здесь в упорном и кровопролитном сражении у Танагры афиняне были разбиты. Победа эта, впрочем, дорого обошлась и их врагам, понесшим значительные потери. Никомед не решился ее использовать для нападения на Аттику и отступил в Пелопоннес.

После поражения у Танагры афиняне оказались в настолько тяжелом положении, что по предложению Перикла Кимон был возвращен из изгнания и принял участие в переговорах со Спартой о перемирии. Перемирие было заключено лишь на 4 месяца. Но афинянам удалось воспользоваться этим сроком для того, чтобы восстановить свое положение в Беотии. Туда был предпринят новый поход, в результате которого афинский стратег Миронид разбил объединенные силы беотийцев при Энофитах. После этой победы, компенсировавшей поражение при Танагре, афинянам удалось в короткий срок не только восстановить свое влияние над большинством беотийских городов, но и распространить его дальше на север. Города соседних с Беотией Фокиды и Локриды должны были заключить с ними союз.

В Средней Греции спартанским оплотом против Афин остались только Фивы. В то же самое время пала Эгина. По условиям капитуляции она должна была разрушить свои стены, выдать военные корабли и платить афинянам дань. Окрыленные этими успехами афиняне возобновили военные действия против Спарты. Афинский флот под командованием Толмида неожиданно вошел в спартанскую гавань Гифий, где сжег верфи; затем Толмид, обогнув Пелопоннесский полуостров с западной стороны, совершил нападение на Метону и добился еще ряда успехов на побережье Этолии. Около этого же времени к Афинам примкнули города Ахеи, а на юге Пелопоннеса, на территории Арголиды, афиняне овладели Трезеной.

Можно было ожидать и дальнейшего развития этих успехов, если бы не катастрофа

Можно было ожидать и дальнейшего развития этих успехов, если бы не катастрофа в Египте. Как уже указывалось, афиняне отправили туда, чтобы поддержать вспыхнувшее против персов восстание, значительные силы. Свыше 200 афинских и союзнических военных кораблей и значительные сухопутные силы для десанта были сосредоточены в устье Нила и у Кипра. В случае успеха афиняне могли рассчитывать утвердиться на новом рынке и захватить в свои руки богатейшую житницу Средиземного моря.

Первоначально военные действия шли удачно для афинян. Но к 454 г. до н. э. персы собрали большую армию. Афинское войско, осаждавшее вместе с восставшими египтянами Мемфис, было разбито, а вслед за тем уничтожена и большая часть афинского флота. В общем афиняне потеряли в Египте около 200 боевых кораблей и около 35 000 воинов. При этих условиях у афинян появились все основания опасаться нового вторжения персов и потрясений внутри Афинского союза. Прежнего превосходства над союзниками на море у афинян уже не было.

Опасность персидского вторжения испугала, впрочем, и Спарту. В результате афиняне и спартанцы вновь вступают в переговоры, закончившиеся соглашением о перемирии на 5 лет. В то же время Спарта заключает тридцатилетний мир с Аргосом, что было для афинян крайне невыгодно.

Однако опасения афинян и спартанцев не оправдались. Греция не подверглась персидскому вторжению. Весной 449 г. до н. э. афинянами и их союзниками был снаряжен новый большой флот. У кипрского Саламина произошло сражение — последнее в греко-персидской войне. В этом сражении греки наголову разбили персов, захватив в плен около ста их кораблей. После сражения у кипрского Саламина с персами был заключен Каллиев мир. Отметим, что полной уверенности в существовании этого мирного договора у нас быть не может. Фукидид, например, о нем вовсе не упоминает. Так или иначе, но ни о каких новых столкновениях с персами после 449 г. до н. э. мы не знаем.

Прекращение военных действий против персов в глазах многих участников Афинского морского союза перестало оправдывать существование объединения. На этой почве в отношениях афинян с союзниками возникает ряд новых осложнений. Как уже указывалось выше, афиняне не останавливались перед применением по отношению к союзным городам репрессий. На территории многих из них появляются поселения афинских граждан — афинские клерухии. Таким путем усиливается над ними афинский контроль. В других местах (например, на Наксосе, Фасосе, Самосе) дело доходило до серьезных военных столкновений. После подавления мятежных союзников афиняне, как правило, требовали от них разоружения, в дальнейшем же участие их в союзе выражалось только в уплате Афинам фороса.

Одновременно афиняне продолжают принимать меры к расширению границ своей державы. В этой связи под непосредственным руководством самого Перикла была предпринята большая морская экспедиция в Черное море, в результате которой в состав Афинского союза, по-видимому, вошел ряд причерноморских греческих городов.

В 447—446 гг. до н. э. начались новые столкновения афинян со Спартой. Спартанцы предприняли поход на Среднюю Грецию под предлогом оказания помощи Дельфам, территорию которых захватили фокидяне. Появление спартанских войск в Средней Греции повлекло за собой не только потерю афинянами их прежнего влияния в Фокиде и Локриде, но и в Беотии, где против них восстали беотийские города. В то же время от Афин отсоединились Евбея и Мегара. Афиняне вновь попали в тяжелое положение: им пришлось вести одновременно военные действия и на Евбее, и против Мегары. Долго такого напряжения афиняне выдержать не могли. Ряды афинских граждан в результате непрерывных войн сильно поредели.

На основании одной надписи (СIА, 1, 433) — списка павших в битве афинских граждан — мы знаем, что только одна из десяти афинских фил потеряла в 458 г. до н. э. в военных действиях против Мегары, Эгины и Египта 177 человек. Учитывая, что число афинских граждан, способных носить оружие, вряд ли в это время превышало 25—30 тысяч и что речь идет только о потерях одного года, легко можно себе представить, как отразился этот бурный период на численности гражданского населения Афин.

В 446—445 гг. до н. э. афиняне вступили в переговоры со Спартой о заключении длительного мира — сроком на 30 лет. Этот мир был заключен на следующих условиях. Афиняне отказались от всех своих приобретений на территории Пелопоннеса: Ахайи, Трезены и Мегары. За ними оставались Навпакт и Эгина. В дальнейшем обе стороны решили размежевать сферы влияния. Каждая из них обязалась не принимать в свой союз тех, кто принадлежит к чужому союзу, а также не поддерживать внутри городов чужого союза своих сторонников. Для Афин это соглашение было равносильно отказу от проводившейся ими в эти годы политики. В прежних масштабах афиняне вести ее уже не могли: их силы были подорваны.

Перикл предпринял после соглашения со Спартой еще одну попытку поднять пошатнувшийся авторитет Афин. Он выдвинул идею созыва общегреческого конгресса для совместного обсуждения общих политических и религиозных дел. Но, хорошо понимая, к чему это может повести, Спарта сделала все от нее зависящее, чтобы сорвать этот план Перикла.

Несколько лучших результатов достигли афиняне, развивая свою деятельность в западном направлении. Фукидид (I, 44, 1) упоминает о договоре, заключенном ими в 433 г. до н. э. с Керкирой. Одна из надписей этого времени сообщает, что афиняне, очевидно во исполнение этого договора, снарядили на помощь Керкире сначала 10, а потом 20 боевых кораблей.

В двух других надписях сохранились тексты договоров, заключенных Афинами с сицилийским городом Леонтинами и южноиталийским Регием о союзе в случае возникновения оборонительной или наступательной войны.

Кроме того, в 443 г. до н. э. в Южной Италии, на месте, где некогда находился Сибарис, выходцами из ряда городов во главе с афинянами была основана новая колония Фурии. По замыслу Перикла этот новый город должен был стать одним из опорных пунктов афинского влияния в Южной Италии. Однако Фурии не оправдали возлагавшихся на них афинянами надежд. И в Южной Италии, и в Сицилии афинская политика также столкнулась с сильным противодействием со стороны олигархических полисов, ориентировавшихся на Спарту и Пелопоннесский союз.

Дело шло к новым конфликтам, в конечном счете вылившимся в форму длительной и тяжелой войны, в которую оказался вовлеченным весь эллинский мир.

      Смотрите также

      Элида
      К северу от Мессении находилась широкая всхолмленная равнина с побережьем, почти лишенным гаваней. Уже Гомеру она известна под именем Элида. Изрезанная реками, обладающая прекрасным климатом, Элид ...

      Источники
      Не только последующие поколения, но даже и современники, особенно младшие из них, дожившие до 404 г. до н. э., ясно сознавали, что Пелопоннесская война резко отличалась от предыдущих войн. В перву ...

      Остров киклопов
      У мыса Малей на корабли обрушилась ярость Борея. Флотилия была отброшена в открытое море. Только через девять дней борьбы с ветром и волнами показался остров, покрытый пышной растительностью. Пока ...