К счастью, в самом ближайшем будущем археологии Греции предстояло обрести новое и довольно основател
К счастью, в самом ближайшем будущем археологии Греции предстояло обрести новое и довольно основательное подкрепление в лице германской группы, начавшей в 1875 году тщательное и гораздо более ответственное изучение Олимпии. В течение шести полевых сезонов немцы раскрыли всю заповедную территорию, окружавшую храм Зевса, подготовили обнаружение мастерской Фидия, которое произошло спустя почти 80 лет, а также вернули миру сотни надписей, изделий из терракоты и бронзы, мраморных скульптур. Среди них — статуя юного бога Гермеса, убаюкивающего своего младшего брата Диониса; ее считают копией работы великого скульптора четвертого века до н. э. Праксителя.
Тем не менее, как бы немцы ни скрывали обнаруженные ими изумительные произведения, вывезти они их не могли, так же как не могли они присвоить и другие находки. Впервые раскопки велись в соответствии с юридически обязывающим соглашением, заключенным между суверенными государствами. Подписанный в апреле 1874 года договор (он известен как Олимпийская конвенция) обеспечивал немецким археологам право выполнять все необходимые работы под наблюдением греческой стороны, разрешалось делать копии и слепки с любого античного фрагмента, пока Германия оплачивала расходы по раскопкам, но все оригинальные находки оставались в Греции.
Благодаря немецким раскопкам были определены новые критерии в отношении точности той или иной находки, было усилено внимание к подробностям. Стремясь выявить планировку и историю создания не только одного сооружения, а всего монументального комплекса, немцы вели ежедневные записи своих работ и дотошно излагали подробные обстоятельства каждого открытия. Художники зарисовывали каждую вновь найденную скульптуру, часто еще не очищенную от грунта. И в отличие от Вуда археологи этой команды писали детальные отчеты о раскопках, публиковавшиеся с определенной периодичностью, чтобы привлечь к находкам возможно более широкое внимание.
Такой новый и столь тщательный подход к археологическим раскопкам задал схему, и ей пытались всемерно соответствовать школы археологии, которые создавались в Афинах западными державами. Первую школу открыли уже в 1846 году французы, спустя всего девять лет после основания Греческого археологического общества и всего через семнадцать лет после того, как Эллада освободилась от турецкого господства. Теперь их примеру последовали немцы, американцы и англичане, а в последующие несколько десятилетий к ним присоединились австрийцы и итальянцы.
Раскопки, однако, остались сложным и дорогим делом, как это выяснила французская группа, ведшая переговоры о работах в Дельфах, находившихся примерно в 80 милях к северо-западу от Афин, — там находился самый известный в Греции оракул. В античные времена нуждавшиеся в прорицаниях направлялись в дельфийский храм Аполлона, весьма романтично расположенный между 240-метровыми скалами Парнасской горы, чтобы получить советы по жизненно важным вопросам. После омовения в близлежащем источнике паломникам, прежде чем им откроется доступ к божеству храма, надлежало принести жертву: козу, овцу или быка.
В храме их направляли к каменному алтарю, откуда лестница вела в подземную пещеру. Здесь над разломом в .скале как бы парила жрица оракула: обычная местная женщина, окутанная облаком скверно пахнущих газов, которые исходили, казалось, из самого чрева земли. Вдохновленная якобы самим божеством, она бормотала ответ, а храмовые жрецы затем превращали его в лаконичные рифмованные фразы.