К счастью, в самом ближайшем будущем археологии Греции предстояло обрести новое и довольно основател
К счастью, в самом ближайшем будущем археологии Греции предстояло обрести новое и довольно основательное подкрепление в лице германской группы, начавшей в 1875 году тщательное и гораздо более ответственное изучение Олимпии. В течение шести полевых сезонов немцы раскрыли всю заповедную территорию, окружавшую храм Зевса, подготовили обнаружение мастерской Фидия, которое произошло спустя почти 80 лет, а также вернули миру сотни надписей, изделий из терракоты и бронзы, мраморных скульптур. Среди них — статуя юного бога Гермеса, убаюкивающего своего младшего брата Диониса; ее считают копией работы великого скульптора четвертого века до н. э. Праксителя. http://www.skladovka.ru цены на сезонное хранение шин.
Тем не менее, как бы немцы ни скрывали обнаруженные ими изумительные произведения, вывезти они их не могли, так же как не могли они присвоить и другие находки. Впервые раскопки велись в соответствии с юридически обязывающим соглашением, заключенным между суверенными государствами. Подписанный в апреле 1874 года договор (он известен как Олимпийская конвенция) обеспечивал немецким археологам право выполнять все необходимые работы под наблюдением греческой стороны, разрешалось делать копии и слепки с любого античного фрагмента, пока Германия оплачивала расходы по раскопкам, но все оригинальные находки оставались в Греции.
Благодаря немецким раскопкам были определены новые критерии в отношении точности той или иной находки, было усилено внимание к подробностям. Стремясь выявить планировку и историю создания не только одного сооружения, а всего монументального комплекса, немцы вели ежедневные записи своих работ и дотошно излагали подробные обстоятельства каждого открытия. Художники зарисовывали каждую вновь найденную скульптуру, часто еще не очищенную от грунта. И в отличие от Вуда археологи этой команды писали детальные отчеты о раскопках, публиковавшиеся с определенной периодичностью, чтобы привлечь к находкам возможно более широкое внимание.
Такой новый и столь тщательный подход к археологическим раскопкам задал схему, и ей пытались всемерно соответствовать школы археологии, которые создавались в Афинах западными державами. Первую школу открыли уже в 1846 году французы, спустя всего девять лет после основания Греческого археологического общества и всего через семнадцать лет после того, как Эллада освободилась от турецкого господства. Теперь их примеру последовали немцы, американцы и англичане, а в последующие несколько десятилетий к ним присоединились австрийцы и итальянцы.
Раскопки, однако, остались сложным и дорогим делом, как это выяснила французская группа, ведшая переговоры о работах в Дельфах, находившихся примерно в 80 милях к северо-западу от Афин, — там находился самый известный в Греции оракул. В античные времена нуждавшиеся в прорицаниях направлялись в дельфийский храм Аполлона, весьма романтично расположенный между 240-метровыми скалами Парнасской горы, чтобы получить советы по жизненно важным вопросам. После омовения в близлежащем источнике паломникам, прежде чем им откроется доступ к божеству храма, надлежало принести жертву: козу, овцу или быка.
В храме их направляли к каменному алтарю, откуда лестница вела в подземную пещеру. Здесь над разломом в .скале как бы парила жрица оракула: обычная местная женщина, окутанная облаком скверно пахнущих газов, которые исходили, казалось, из самого чрева земли. Вдохновленная якобы самим божеством, она бормотала ответ, а храмовые жрецы затем превращали его в лаконичные рифмованные фразы.