Greece About

Достоинством 8 реалов, песо.

238

Границы, или Расширительное понимание Средиземноморья

половине XVI столетия — но эти монеты встречаются в Индии, Ки­тае . Контуры этой циркуляции людей, материальных или духовных ценностей позволяют располагать границы Средиземноморья в не­сколько рядов, окружать его все новыми концентрическими поясами. Речь должна идти не об одной, а о ста границах: одни из них отражают его политическое влияние, другие — экономическое или культурное. Когда Гете едет в Италию, его встреча со Средиземноморьем, что бы там ни говорили, — это не только переезд через Бреннер или, позднее, через тосканские Апеннины. Разве не был такой же встречей его приезд в Регенсбург на севере, плацдарм католицизма на том великом куль­турном рубеже, которым является Дунай? И не следует ли говорить о такой встрече с самого момента его отъезда из расположенного еще се­вернее Франкфурта, города римлян?

Если не принимать во внимание этой рассеивающейся по широким пространствам жизни, этого расширительного понятия Средиземно­морья, история Внутреннего моря будет не раз ставить в тупик. Сосре­доточивая в своих руках торговые пути, накапливая, возвращая, а ино­гда безвозвратно теряя богатства, Средиземноморье поддается измере­нию только на направлениях своей экспансии. Его судьба легче прочи­тывается на полях, отделенных от общего текста, нежели в гуще его разнообразных занятий. Наталкиваясь на препятствие в одной сфере жизни, море непременно вознаграждает себя в другой, согласно некое­му закону равновесия, не всегда очевидному для современников, но иногда будоражащему воображение историков. Так, в XV веке, когда продвижение турок начинает беспокоить страны Леванта, западно­европейская торговля с большей, чем когда бы то ни было, силой устремляется в Северную Африку2. Равным образом в конце XVI столе­тия определенный экономический подъем ориентирует средиземно-мор-скую жизнь в направлении Южной Германии, а также Средней и Восточной Европы. Без сомнения, и здесь идет речь о некотором компен­саторном механизме. Выживание Италии до 1620 года, и даже позже, было бы немыслимым без рискованных мероприятий на севере и се­веро-востоке. Проводником таких возможностей длительное время бы­ла Венеция. Что касается упадка, впрочем относительного, то он про­явился довольно рано только во взаимоотношениях Внутреннего моря с Атлантическим океаном. Коротко говоря, история моря выглядит по-разному с точки зрения каждой из земель и каждого из морей, располо­женных вблизи и вдали от него.

Сахара, второе лицо Средиземноморья _ 239

1. сахара, второе лицо средиземноморья

С трех сторон Средиземноморье окружено огромной цепью пус­тынь, которая пересекает, нигде не прерываясь, всю толщу Древнего мира от атлантической Сахары до Северного Китая. С одной стороны, к югу от побережья Ливии, располагается Сахара; с другой, на восток от Анти-Ливана, начинается Сирийская пустыня, соседствующая «с од­ним из самых многочисленных скоплений кочевников в мире»3; с треть­ей, на север от Черного моря, находятся южнорусские степи, форпост Средней Азии. На этих обширных участках многочисленные караван­ные дороги соединяются с собственно средиземноморскими торговыми путями, они оказываются взаимозависимыми. Связь осуществляется не только по основным направлениям, таким как Египет и Сирия, через которые в XVI веке проходит вся знаменитая левантийская торгов­ля, — точки контакта располагаются по всей линии границ. В Оране, который был практически отрезан от внутренних территорий после за­хвата испанцами в 1509 году, еще в середине XVI столетия существова­ла довольно вялая торговля чернокожими рабами, впрочем достаточно заметная, чтобы обеспокоить власти городка4.

Таким образом, на карте средиземноморской истории имеется по­люс пустынь, столь же значительный, как и европейский полюс. Среди­земное море влечет к себе эти безлюдные берега и, в свою очередь, вле­комо ими: парадоксальная особенность его положения заключается в том, что эта огромная масса воды сконцентрирована на границе пус­тынного континента и даже проникает в его толщу через посредство Красного моря и Индийского океана.

Сахара: ближние и дальние пределы

Цепь пустынь, протянувшаяся от Атлантики до Китая, раздваива­ется по обеим сторонам иранских горных плато: на западе простирают­ся жаркие пустыни; на севере и на востоке — холодные. Но эти откры­тые пространства образуют единое целое благодаря караванным путям, на которых двугорбый верблюд в Анатолии и Иране сменяет дрома­дера центральных и западных пустынь.

Очевидно, к Средиземноморью в первую очередь имеет отношение Сахара в широком смысле (то есть совокупность жарких пустынь, тяну­щихся до Ирана и Аравии). Дорога через южнорусские степи ведет

240