Корсиканцы живут в Константинополе, Севилье и Валенсии. Но город, который они предпочитают всем оста

Корсиканцы живут в Константинополе, Севилье и Валенсии. Но город, который они предпочитают всем остальным, как в XVI веке, так и сегодня, — это Марсель, наполовину населенный корсиканцами, если судить по его порту, каким он предстает по имеющимся у нас документам222.

Без сомнения, ответственность за эту эмиграцию не следует возла­гать на генуэзских хозяев острова, хотя отчасти они в ней повинны. Очевидным для XVI века фактом является то, что корсиканцы недоволь­ны правлением Генуи. Независимо от того, насколько эти настроения были обоснованными, не следует обвинять в их разжигании исключи­тельно французские интриги и золото Валуа. Мы не собираемся отрицать

208 Сердце Средиземноморья. Моря и побережья

связи, существовавшие между Францией и островом, совпадение взгля­дов по многим вопросам, факты посылки эмиссаров, фрегатов, пороха, а также денег. Франция ведет на Корсике ту же игру, которую со своей стороны ведет Козимо Медичи, более последовательный в своих пла­нах и затрачивающий на нее гораздо больше средств, но менее удачли­вый. Так вот (это проясняет данный вопрос и возвращает нас к нашему предмету), если французская политика с легкостью, как бы сама того не желая, вызывает волнения среди корсиканских горцев, то это проис­ходит не вследствие определенных расчетов, а благодаря жизненно важной связи между Францией, в то время располагающей свободным пространством, и островом с избыточным населением. Франция откры­та для корсиканской эмиграции как самое обширное и многообе­щающее поле деятельности, в то время как Италия чрезмерно перена­селена и рассматривает Корсику, в противоположность Франции, как территорию, подлежащую освоению для собственных нужд.

Это не считая выгоды, которую представляет для корсиканцев по­кровительство Христианнейшего короля, весьма ценное для морепла­вателей. Обосновавшись в Марселе, они становятся подданными фран­цузского короля и в качестве таковых, начиная с 70-х годов XVI века, участвуют в развитии города. Не находим ли мы в XVII веке корсикан­цев во французском Бастионе, расположенном напротив Табарки, острова генуэзцев Ломеллини, на побережье, которое в одном из их до­кументов названо la costa ehe guardano i francesi in Barberia 223? Занят­но, что на этом коралловом берегу корсиканцы встречают своего про­тивника, «Владычицу» в лице крепости Табарка, вблизи которой погиб Сансон Напольон при попытке ее штурма в мае 1633 года.

Острова, окруженные сушей

Не существует ли в средиземноморском мире, распределенном на множество отсеков и оставляющем огромное пространство необрабо­танным землям, не говоря уже о море, других островов, похожих на на­стоящие? Других оторванных от окружающей территории уголков — сам эпитет напоминает об островах, — как, например, Греция или дру­гие регионы, отгородившиеся от мира стенами гор и не имеющие с ним других путей сообщения, кроме морских? Разве не является в этом

Берегом, который стерегут французы в Берберии.

Острова 209

смысле островом королевство Неаполитанское, путь к которому с се­вера преграждают могучие горные хребты, отделяющие его от Рима? В наших учебниках встречается название «острова» Магриб, Джезират-эль-Могреб, остров Заката, который расположен между океаном, Сре­диземным морем, морем Сиртов и Сахарой. Это мир на редкость стре­мительных перемен, каким описал его Эмиль-Феликс Готье.

О Ломбардии также можно сказать, что это своего рода континен­тальный остров, лежащий между Альпами и Апеннинами, между сель­ским Пьемонтом и наполовину византинизированным Венето. Не впа­дая в большое преувеличение, можно сказать, что Кастилия соединяет с основным массивом Иберийского полуострова ряд окраинных остро­вов: Португалию, Андалусию, Валенсию, Каталонию. Посмотрите, как Каталония, обращенная к морю, охотно следует направлению ветров истории, ориентируясь то на Францию во времена Каролингов и позд­нее, в эпоху трубадуров и куртуазной любви, то — в XIII, XIV, XV веках — на Средиземноморье и, наконец, в XVIII веке — на суровые и еще незатронутые промышленным переворотом страны полуострова . Что касается Испании в целом, то Морис Лежандр даже называет ее бо­лее чем островом, желая тем самым подчеркнуть ее непередаваемую оригинальность и островную неприступность.

На другом, восточном, краю Средиземноморья находится еще один остров — Сирия; именно отсюда начинают свой путь люди, технологии, империи, цивилизации, религии. В один присест Сирия наделила сре­диземноморский мир алфавитом, искусством изготовления стекла, пурпурной краской для ткани, секретами dry-farming (во времена фи­никийцев); она поставляла императоров в Рим, а потом в Византию; Фи­никийское море, которым некогда распоряжались ее корабли, было пер­вым, или почти первым, из Средиземных морей в истории; наконец, благо­даря тому, что наступающий ислам (арабы в VII веке, турки в XVI) овладел этим решающим плацдармом, ему удалось в 1516 году — как и в 634-м — разом выйти на передний план большой средиземноморской истории.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46