Но лишь постепенно мы начинаем ощущать подлинный размах этих проблем. Здесь все имеет значение: рост

Но лишь постепенно мы начинаем ощущать подлинный размах этих проблем. Здесь все имеет значение: рост цен, подъем благосостоя­ния, возможность возвратного фрахта, колебания конъюнктуры . Та­ковы размышления одного венецианца202, сочинение которого дошло до нас безымянным и без точной даты, хотя оно, несомненно, относится к началу XVII века. Да, в старые добрые времена, когда порядочные люди довольствовались di modesto guadagno**, дела шли лучше. Сего­дня, когда всякий движим корыстью, все обстоит иначе. «То, за что те­перь нужно заплатить 100 дукатов, когда-то стоило 25». Вывод: с боль­шими венецианскими кораблями покончено; французы, англичане, голландцы наводнили порт loro navili minori ; они платят за товары втридорога, подрывают чужую торговлю. Вот если бы можно было про­гнать их с Кипра, соль и хлопок которого являются спасительным грузом,

Вакетты, тартанеллы, люгеры. Умеренными доходами. Своими суденышками.

430 Социальная целостность: дороги и города, города и дороги

la savorna, для возвратного пути! Увы, где добрые времена больших кораблей и плаваний, длившихся 5 месяцев .! Это рассуждение — приведенное в сильно сокращенном виде — показывает, какую горечь венецианец мог испытывать в своем родном городе вследствие утраты средиземноморской монополии на дальние перевозки, а также вследст­вие общего роста цен, продолжавшегося уже длительное время.

Но на самом деле спад в морской торговле не означал еще заката ве­нецианской экономики. Толпы небольших кораблей, наводнивших в XVI веке Средиземное море, свидетельствуют, напротив, о богатстве Венеции, о возможностях ее сотрудничества с этими пролетариями Ат­лантики и оплаты их услуг. Мы еще вернемся к этой важной проблеме203.

3. Роль городов

При всем своем очаровании города Средиземноморья похожи на другие и подчинены тем же закономерностям. Как и все остальные, они живут за счет покорения пространства с помощью сбегающихся к ним дорог, за счет освобождения от повинностей и последовательного при­способления к обстоятельствам, происходящего путем медленных или резких изменений. Пчелы из этих ульев улетают далеко, очень далеко. Одного выходца из Рагузы мы встречаем в Потоси, другого — в Диу204, тысячи из них разбросаны по всему свету. Согласно поговорке, которая не лишена справедливости, нет такого места во вселенной, где нельзя было бы встретить флорентийца. Вот марселец в Трансильвании205, ве­нецианцы в Ормузе206, генуэзцы в Бразилии207 .

Города и дороги

У каждого города есть свой рынок и свои дороги; жизнь города — движение. Сердце Константинополя — это «базестан»208 с его четырь­мя воротами, с его большими кирпичными сводами, с его обычными то­варами и предметами роскоши, с его рынком рабов, которых ощупы­вают, как скотину на ярмарке, которым покупатели плюют в лицо и за­тем растирают, чтобы проверить, не нарумянили ли их продавцы209. Неважно, находится ли базар в гуще домов — в этом случае он всегда располагается в самой нижней части города, как бы для того, чтобы туда

Роль городов

431

31. Большой стамбульский базар в XVIи XVIIвеках

Базар, который был сердцем стамбульской торговли, находится примерно там же, где и Большой базар сегодня. Прежде всего в него входят два Безестана (от искаженного Бедзазистан, или, как часто говорят, Базестан, со всеми воз­можными орфографическими вариациями; название происходит от слова bez, «полотно» — первоначально здесь был полотняный рынок). Старый Безестан был построен Мехмедом Завоевателем после взятия Константинополя. Это центральное здание с четырьмя входами и двумя главными улицами, внутри него читается надпись: «Рынок драгоценностей». Новое здание называется Сан­дал Бедестени (от слова «сандал», обозначающего полушелковую ткань). Вокруг этих двух массивных сооружений располагается ряд торговых и ремесленных улиц. Крупными надписями обозначены дворы ханов (на Западе пишут Khan). Это тщательно охраняемые склады, которые служат для снабжения провизией сераля и города. Здесь продают свой товар оптовые торговцы. План был со­ставлен Османом Ергином (1945 год) и воспроизведен Робером Мантраном в его книге, которую мы часто цитируем, говоря об Стамбуле.

все стекалось естественным путем, — или в стороне, как это происхо­дит в динарийской зоне турецкой колонизации, все города которой — Мостар, Сараево и прочие — имеют «экзобазары»210; совсем недавно так было и в Танжере211. Независимо от своего расположения и формы ба­зар, рынок, город являются точкой пересечения самых разнообразных маршрутов. В Алжир, к Северным воротам 212, Баб-эль-Уэд, с соседнего

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55