Дань современному этикету – смешанное сидение партии жениха и партии невесты за праздничным столом.

Дань современному этикету – смешанное сидение партии жениха и партии невесты за праздничным столом. Согласно традиции эти две группы пирующих не должны смешиваться, поэтому столы устанавливали буквой «П»: за средним столом почетные гости – посаженые отец, мать и другие, а за продольными – гости, каждая партия за своим столом. Ныне столы по-прежнему ставят в два ряда, но садятся за них вопреки прежнему порядку.

Хотя распорядителем на пиру, как и во все время празднества, считает­ся калота, ныне на многих пирах принято выбирать «тамаду». Именно та­ким чужим словом называют мужчину, которому поручается произносить тосты, веселить собравшихся. Следовательно, этот совсем новый персонаж по существу дублирует калоту. Произнесение тостов – тоже новое яв­ление, заимствованное из чужой культуры.

Согласно традиции, молодожены не должны присутствовать на пиру, их приглашают лишь в специальных случаях: когда настанет время вручать подарки и т. д. В наши дни некоторые семьи находят компромиссный вариант: молодых усаживают за отдельный стол, иногда в другом помещении с их близкими друзьями – холостой молодежью (по традиции молодежь в застолье не должна участвовать) и там едят и пьют в свое удовольствие, хотя известен запрет молодоженам есть на пиру и тем паче пить горячительные напитки. Частенько молодые оказываются за парадным столом в центре всеобщего внимания. Такой порядок в точности повторяет русский обычай и противоречит балканскому. Самым разительным новшеством оказываются возгласы «Горько!», за которыми следуют поцелуи поднявшихся со своих мест новобрачных, что уже совсем нарушает балканскую традицию.

Присутствие молодых на общем пиру (под иконами), возгласы «Горь­ко!» отмечали некоторые информаторы даже по отношению к свадьбам, сыгранным в конце 1920-х гг. (Старый Керменчик).

Обмен дарами – необходимая часть всего цикла, одна из форм установ­ления союза между двумя семейными коллективами. Он начинается уже при первом («малом») сватовстве и возобновляется в определенные момен­ты брачного цикла, а также в дни семейных и календарных праздников. Стоимость даров, преподносимых каждой стороной, примерно одинакова, так что здесь не может идти речь об обогащении, а именно о символическом обмене. Иногда в наборе приданого, доставленного в дом молодоженов, находились предметы, которыми молодая одаривала своих новых родствен­ников, в некоторых селах (как в сартанском варианте) она проделывала это сразу же по прибытии, в других принято доставлять их из дома родителей на следующий день после главного празднества, их приносили родственницы молодой (сестра, тетка и т. п.) и раздавали всем, кто жил в этом доме.

Особое значение имеет одаривание молодоженов. По существу это складчина на обзаведение и на покрытие свадебных расходов. Одаривание обязательно, во многих случаях о каждой преподнесенной вещи объявля­ется громогласно, дары принято расхваливать, а деньги тут же пересчитываются, и их общая сумма оглашается. Обычно сбором даров, в том числе и денег, руководила посаженая мать. Ее собственные дары должны быть бо­гатыми, такова ее участь.

В селе Мангуш свекровь дарила невестке тот шелковый платок (пуш­ту), которым заменяли подвенечный убор. Когда на следующий день при­возили приданое, молодая должна была быть покрыта именно этим платком.

Первая брачная ночь проходила зачастую в доме друзей, соседей, жив­ших по одной линии с празднующей семьей, ни в коем случае не напро­тив – через дорогу.

В описании сартанской свадьбы опущен деликатный момент – обнародование факта целомудрия молодой. Этот обычай явно противоречит порядку, согласно которому супружеская жизнь начиналась после «большого сговора», иногда задолго до свадьбы. Очевидно мы имеем дело со смешени­ем разнохарактерных моральных предписаний. В некоторых селах (Малый Янисоль, Мангуш, например) рассказывают, что в середине XIX в. принято было выставлять напоказ простыню новобрачной или по крайней мере ос­матривать ее (Староласпа). По воспоминаниям пожилых людей, этот обы­чай забылся в начале XX в. Отголоском его осталось угощение родителей молодой «сладкой водкой». Ради этого угощения гости («партия») жениха являлись в дом невестиных родителей, которые к тому времени уже успева­ли покормить «своих» гостей и освободить столы для вновь прибывших.

Второй день свадебного цикла отмечался по-разному. В Мангуше утром дети приходили к своей новой родственнице, целовали ей руку, а она одари­вала их конфетами (так вспоминаются старинные обычаи, относящиеся ко второй половине XIX в.).

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38